19 августа легендарному исполнителю ролей Павки Корчагина и Володи Шарапова актёру Владимиру Конкину исполняется 71 год.

Последние годы Владимир Алексеевич неохотно общается с журналистами. Его понять несложно: обычно пресса начинает его назойливо разыскивать и брать за горло своими звонками не в час творческих побед, а когда в его жизни случается трагедия. Последний раз так было, когда в сентябре 2020 года в бассейне фитнес-клуба утонула его дочь – 32-летняя София. Актёру даже пришлось отключить телефон и на долгое время уйти в «подполье». До этого Конкин был «главным героем» СМИ, когда, приняв за грабителя, по ошибке выстрелил из травмата в своего сына. А ещё, когда 12 лет назад в хосписе от рака скончалась его супруга – Алла, с которой они были вместе со школы.

Такого отношения актёр не заслужил. К сожалению, сейчас многие подзабыли, что когда-то Владимир Алексеевич был настоящим кумиром, объектом любви и поклонения. И что его киногероям – Корчагину из «Как закалялась сталь» и Шарапову из «Место встречи изменить нельзя» - уже аж три (!) памятника поставили. Кто ещё из актёров может похвастаться, что подобное случилось при их жизни?!

Предлагаю фрагмент большого интервью Владимира Конкина, где он рассказывает о съемках в фильме "Место встречи изменить нельзя" (разговор был записан в 2009-2011 годах).

ОТ РОМАНА ВАЙНЕРОВ ПОЧТИ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ

- Владимир Алексеевич, правда, что после "Как закалялась сталь" существовало негласное распоряжение: Конкина в отрицательных ролях не снимать?

- Это был приказ по Госкино СССР, он существовал в напечатанном виде, от меня скрываемом. Я не понимал, что происходит: меня пробуют очень хорошие режиссёры на роли, противоположные Корчагину, - смешливые, разные… Я ведь вообще-то, если честно, комедийный артист! А «приказали» наоборот: отныне Конкин не должен ни петь, ни танцевать, ни смешить с экрана. Теперь это икона!

Так вот. Я пробовался у нормальных режиссёров, где в сценариях не было никакой корчагинщины. И все были пробами довольны. Через какое-то время вдруг звонок с извинениями: «Володя, мы не можем вас снимать!» Меня это задевало – я не понимал причин. А потом лично увидел под стеклом в секретариате Госкино, куда однажды пришёл, документ, где было написано примерно следующее: «Владимиру Конкину не рекомендуется сниматься в ролях, дискредитирующих образ Павла Корчагина». И все!

- Но вы же снимались?

- Это Лёнечка Быков, который пригласил меня в «Аты-баты, шли солдаты!», потом Георгий Михайлович Калатозишвили, кто первый снял меня в классике (в «Казаках» по Толстому, где я Оленина сыграл), стали постепенно лодочку раскачивать. Затем и Слава Никифоров позвал в «Отцы и дети», где я в 32 года сыграл 18-летнего Кирсанова, и другие… Лёд был сломлен. Но на это ушли годы. К тому же со временем эта «узда» стала ослабевать. Особенно после «Места встречи изменить нельзя» - как ни парадоксально. Потому что в пятой серии Шарапов – лицедей.

- Вот и отличный повод поподробней расспросить вас о «Месте встречи…» В интернете столько всего нелицеприятного опубликовано на тему Володи Шарапова, начиная с воспоминаний авторов сценария – Аркадия и Георгия Вайнеров.

- До сих пор находятся люди, которые с легкой руки покойных братьев Вайнеров какие-то гадости обо мне говорят. Я даже не предполагал, что так будет. Более того, был в полной уверенности, что они благосклонны к моей кандидатуре. Это потом выяснилось, сколько палок в колёса они за моей спиной мне вставляли. Ясно, что улучшению микроклимата на съёмочной площадке это не способствовало.

Говорили, якобы «Шарапов – не такой!» Да, он не такой. Но он – такой, каким его сделал Конкин. Интеллигентный, в костюме.

Многие забыли, что это я предложил Говорухину, чтобы у Шарапова в комнате стояло фортепиано. И они поставили. А как, допустим, Высоцкий, который люто ненавидел милиционеров, надел-таки милицейский мундирчик с орденами? Это же все импровизации были – ничего подобного в романе не было. Он садился за пианино, о котором я говорил, и пел «Лиловый негр вам подавал манто…» Вертинского. И это пианино «выстрелило» точно также, как и ружьё у Чехова потом – в банде! Ведь этого тоже не было – ни в сценарии, нигде.

Да и вообще, если уж начистоту, от самого романа осталось не так уж много. Главное – то, что мой герой не должен быть похож на Жеглова. Мы с Высоцким были во всём очень разные, во всех смыслах. И по-актёрски, и по-человечески. Благодаря этому и получилась самая замечательная пара. Это потом пошли гулять байки-сказки, что Высоцкий хотел, чтобы Шарапова играл Ваня Бортник.

- Это не так?

- Да это паранойя полная. Этого не могло быть ни по каким причинам! Пока у власти были Председатель Гостелерадио Лапин и руководитель объединения «Экран» Хейсин, никаких Бортников быть там не могло вообще.

Теперь я скажу правду! А то почему-то эту правду решили оккупировать некие господа... Это кино вообще бы не вышло никогда и даже не было запущено в производство, если бы не ваш покорный слуга. Потому что у вашего покорного слуги за спиной был Павка Корчагин, был младший лейтенант Суслин («Аты-баты, шли солдаты!») и он их сделал очень хорошо. Это явилось единственным карт-бланшем для запуска фильма. А Высоцкий, Говорухин и Вайнеры все, что угодно могли снимать… на своей кухне. Но никогда им не дали бы возможность снять это. Повторяю: ни-ког-да и ни при каких обстоятельствах! Поэтому говорить о каких-то альтернативах Конкину просто неприлично. Конечно, если не в маразме те люди, которые ещё кое-что помнят.

- Было такое, что в самый разгар съёмок вы хотели плюнуть на все и уехать?

- Был такой порыв. Витя Павлов меня удержал… Мы уже отсняли большой кусок. Но и Говорухин, и Вайнеры, и Высоцкий были мной почему-то очень раздражены. Может, их раздражало, что на моем месте они представляли рыло или им не нравились мои руки. А я очень тонко чувствую все эти вещи. Некое пренебрежение, дружба не сложилась… Меня выживали жёстко! И я решил возвращаться в Киев. В конце концов в моей-то судьбе у меня было всё в порядке. «Да пошли они!» Я уже собирал чемоданы. Вдруг стук в дверь: заходит Витя Павлов, который только приехал. Мы не были знакомы лично. Когда я рассказал ему причину, Витя, мудрый, тонко знающий жизнь человек, понял, что у меня, конечно, истерика. Он взял со стола сценарий: «Пошли подышим!» И это меня спасло.

С одной стороны гостиницы «Аркадия», где мы жили, стоял бюст Ленина из белого мрамора и бюст Карла Маркса из чёрного мрамора. И вот, пройдя буквально два метра, Витя начал вслух читать сценарий. Причём так, что, если бы не эти два бюста, я бы сразу упал на асфальт, потому что устоять от гомерического смеха, слушая, как Павлов читал серьёзнейший текст, сил не было. Да еще облокотясь то на ленинскую лысину, то на нос Карла Маркса… Это было так весело! Он вернул мои мозги на место, я понял, что, если уйду, то проявлю слабость. Плюс разразится грандиозный скандал – ведь половина фильма уже снята. Так что спасибо Вите – я сразу нашёл в нём отдушину, недостающее мне доброжелательство и что самое главное, - я успокоился. И это, кстати, стало в хорошую сторону на роли отражаться, и многое получилось.

Фотографии из семейного архива Владимира Конкина