Каждый, кто побывал на фронтах Великой Отечественной войны и не где-нибудь в тылу или в штабе, а на самом, что называется, "передке", точно бы вам сказал, что не было такого смельчака, который бы не испытывал страха.

И действительно, в самые страшные минуты, когда кажется, что жизнь висит на волоске, многие теряли сознание. Их тело сжималось в комок. Возникало ощущение, как будто оно летело в бездну. Казалось, что исчезает и меркнет пространство, земля и небо меняются местами. Страшные удары, нестерпимый рев и нескончаемый грохот сотрясали людей и разрывали их душу на части.

Страх и опасность люди переживают по разному. Одних трясет до, других - во время опасности, а третьих после боя пробивает озноб. Как уже было сказано, на передовой не было людей, которые бы ничего не боялись. Опасность и вероятность смерти понимали все. На глазах погибали десятки и сотни людей. Как пишет автор широко известных мемуаров лейтенант А.И. Шумилин:

Пока лейтенант и политрук вместе с ротой сидели в окопах и вместе со всеми прятались в щели, страхи и сомнения уменьшались. Возникало эфемерное чувство защищенности. Испытывая ее, некоторые солдаты демонстрировали отчаянную храбрость. Но это случалось с ними редко. Чаще они вздрагивали и пригибались и даже плашмя падали в окоп. Те, что потрусливей в это время стояли над ними нахально улыбались. "Но, - по словам А.И. Шумилина, - наступал решительный момент, когда самый сильный и свирепый обстрел заставлял всех вдавливаться в землю".

Как человек рядовой Парамошкин был добрый и уважительный. Как солдат - старательный и бесстрашный. Увы, ему тоже приходилось испытывать уныние на войне. Еще неделю назад он вместе со всеми вздрагивал от каждого резкого удара. Погода была сырая, сыпал дождь, и он не хотел умирать в грязной и липкой глине. Теперь на высоте, которую занимала пулеметная рота А.И. Шумилина, земля была сухая, приятно грело солнце, и настроение Парамошкина изменилось. Он перестал думать о смерти.

Из всей роты он единственный не прятался на дно окопа во время страшнейшего немецкого артобстрела. Парамошкин просто стоял, привалившись к пулеметному щиту, и пока немцы сыпали снарядами по площадям, наблюдал за ржаным полем и лощиной. Так продолжалось два дня. Он делал это по собственной инициативе, пока остальные пулеметчики лежали на дней окопов.

После обстрела немцы должны были двинуться вперед, чтобы занять высоту. О пулеметной роте, зарывшейся в землю поодаль от основных позиций и потому уцелевшей от вражеской артиллерии, они не знали. Зато Парамошкин знал, кого нужно ждать, и первым увидел, как полторы сотни немцев тихо подошли к кромке ржаного поля.

Пулеметчики заняли место у пулеметов и, как только немцы, вставшие в полный рост, двинулись вперед, стали поливать их стальным огнем из своих "Максимов". Прошло немного времени, и под косогором среди ржаных колосьев упокоилась вся немецкая пехота. Парамошкин все еще стоял у пулемета и меткими выстрелами добивал шевелящихся раненых немцев.

Как пишет А.И. Шумилин, Парамошкин был мастак на разные "анекдотики и неприличные словечки". Теперь, когда немцы были перебиты, он сыпал ими как из пулемета, строил всякие рожи и корчил "физиомордии". Сегодня он был в ударе. Пулеметчики смотрели на него с разинутыми ртами, и это было для Парамошкина высшей наградой.

Как вел себя боец Парамошкин в других боях, мы не знаем. Возможно, ему приходилось прятаться от обстрелов и залегать в окопах под немецкой бомбежкой и артиллерийской стрельбой. Но хочется верить, что чувства страха он больше не испытывал.

Источник: Шумилин А.И. Ванька ротный

А что вы думаете по этому поводу? Высказывайте мнения в комментариях, ставьте лайки и будьте здоровы

О неточностях и опечатках просьба сообщить автору